Начала читать Малявина, "Повседневную жизнь Китая в эпоху Мин".
читать дальшеВся книга оказалась написана в стиле: «Речь идет, очевидно, об опыте само-эффекта, непроизвольном «приливе чувств», который, как вершина конкретности и динамизма жизненного опыта, обладает эстетической ценностью».
ВСЯ. Практически вся.
Унесите окорок. То, есть я его, конечно, угрызу, не вопрос, но читающих про Китай предупреждаю - если вам хочется утонченного гуляния вокруг крашенного лингама пруда с карпами с Бахтиным ошую и неоконфуцианцами одесную, то это именно туда.

Дэмн, хочу быть идеальным конфуцианским грамотеем. Сидела бы себе на веранде, винишко попивала, шорох дождя о кровельную черепицу слушала и имела бы на то реальную отмазу, что это я так возвышенно медитирую.

Дочитала. (много-много-много таких таких, таких и таких смайлов).
Поистине ня! мудрость автора столь... мнэээ... глубока, что Демокритов колодец по сравнению с ней просто тьфу! лужа со слитой соляркой. Можно мне уже дан по дао? я волшебное слово выучила - "пустотность".

Одним словом, ужасная трава и на вкус, и на цвет.
(глядит в книгу наугад) "Жизнь сердца есть сообщительность в высшей ее фазе..." (содрогается)
По этой штуке гадать, наверное, хорошо.
Но, тем не менее, [тут опущен коан про зайца и часы] в процессе медитации на этот бамбука меня все же посетило НЕКОЕ ОЗАРЕНИЕ. И выглядело оно так:
Собственно говоря, Малявин, вольно или невольно, описал ничто иное, как идеальное общество дельта-квадры.
Идеальное общество - это общество, в котором все квадральные добродетели в равной степени представлены и в равной степени ценятся (ну, вы поняли? )
Вышло действительно похоже на это, но с немного иным раскладом.

так сказать, и хуаНапример, Габен. Белая сенсорика, то есть. Одно слово: приятность. Жить следует скромно, в окружении изящных вещей (список вещей прилагается). Приятно думать у лежанки. Овощи со вкусом мяса. Чересчур жидкая тушь, потные руки и докучливые слуги - вещи, доставляющие неудовольствие, а расшитые узором ленты и печати государей - наоборот. На красивой женщины украшений не должно быть много и не должно быть мало. Сад, проникающий в дом. Чувство декорума. Искусственность, похожая на естественность, похожую на произведение искусства. Толстобрюхий Милэ-Майтрейя. Питание жизни. Китайская традиция не знала добровольного самоограничения "добродетельного ремесленника"...
Гексли (черная интуиция). Ну, здесь все ясно. Великий Путь, Великий Предел, у син, и-цзин, пилюли бессмертия, фэншуй, иньян, чань-буддизм, даосизм банзай, икебана и макраме зияние Небес и дыхание Земли - все записано на ветротекучих рукавах и упаковано в лакированные коробочки для пикников. Иероглиф "журавль" превращается в птицу, узор светил на небе становится иероглифами. Картина как диалог бытия. Бытие монументально текуче. В беспорядочности пребывает утонченная истина. Буйство и неразумность есть признак твердой воли. Пьяный мастер рисует в присутствии императора картину. Жизнь не плоха и не хороша, она разнообразна. Следовать Великому Пути - значит, идти двумя путями (и это как минимум).
Достоевский. Белая этика. Буддийский монах? Ха-ха. Хардкорнейший конфуцианец. Люди по природе добры, но отступили от своей небесной природы. Сердце есть светоч, а детское сердце - подлинное сердце. Родство по духу прочнее родства по крови. Дружба как высшая ценность (хотя пристойна только между неравными). Знать ритуал. Страх потери лица. Император - дурак и развратник, чиновники - развратники и казнокрады, но к собственно власти это не имеет никакого отношения. Прекрасно, когда правитель сидит на троне в глубоком (замечу) безмолвии, а народ благоденствует. Вокруг живут одни варвары, не знающие ритуала. Если бы богов не было, их стоило бы придумать, ради блага народной нравственности. Ходить в канцелярию - скучно и унизительно, лучше плюнуть на все и отправиться в странствия, хотя бы до ближайшего холма. Ритуал, долг и норма, а главное - приличия, приличия, приличия!!!
Штирлиц (черная логика). Богатство происходит из усердной работы. Бедность происходит из лени. Nuff said.

Дополнение: Самое смешное, что вытеснение конфликтных ценностей тоже явлено в полный рост.
читать дальшеЧерная этика? Люто конфликтует с представлениями о Приличном Поведении. Экстравагантность, когда имярек в венчике из роз набекрень и верхом на белом быке ездит по селу, провозглашая себя буддой, - это немного иное, это черная интуиция. Символично, что соседей-японцев китайцы считали немыслимо пафосными - разве приличным людям взбредет в голову устраивать такой цирк из элементарного самоубийства? Приличный человек пойдет и тихо повесится, так-то.
читать дальшеЧерная сенсорика? Противоречит Традиции, а также четкому курсу на схлопывание, замыкание и разглядывание пупка деталей. Европейскую манеру "хватать фортуну за сиську" китайцы (по Малявину) не просто не оценили бы, но сочли бы по-детски наивной. Ибо жизнь есть стратегия, а не борьба.
Белая интуиция? Времени как динамики нет. Перемен нет. То есть, они постоянно идут, но никакой роли не играют, именно потому что постоянно идут. Ну, как море плещется, оставаясь по-прежнему морем. А древние традиции можно просто выдумать.
Белая логика? Скончалась от инфаркта при встрече с даосом.

И напоследок - любимая цитата:
буквыУже в 1683 году английский архитектор сэр Уильям Темпл подробно и на удивление точно описал принципы китайского садового искусства, которые он мечтал воплотить у себя на родине. Вот что говорил Темпл об устройстве китайских садов: «У нас красота зданий и растений раскрывается главным образом через определенные пропорции, симметрию или единообразие; дорожки и деревья в наших садах устроены так, чтобы, находясь на равномерном расстоянии друг от друга, они друг другу откликались. Китайцы презирают подобное садоводство и говорят, что даже мальчик, умеющий считать до ста, может насадить деревья по прямой линии и напротив друг друга. Вершины их воображения запечатлеваются как бы в противоборствующих фигурах, с тем чтобы красота была грандиозной и бросалась в глаза, но без какого-либо пространства и плана, которые можно было бы легко установить. У нас, кажется, нет даже понятия, чтобы определить этот вид красоты, у них же есть для нее особое слово, и там, где они с первого взгляда видят ее, они говорят, что вид сада прекрасен и восхитителен. Тот, кто присмотрится к узорам на лучших одеяниях из Индии или к живописным изображениям на их лучших ширмах или изделиях из фарфора, увидит, что их красота всегда такова, а именно: она пребывает вне упорядоченности».
Самое любопытное в этом раннем европейском суждении о садах Китая состоит, пожалуй, в том, что Темпл вообще не мог видеть изображений китайских садов. Его образ китайского сада есть целиком плод воображения, но на сей раз с поразительной точностью — несомненно, вследствие единства внутренних законов человеческой фантазии, — соответствующий реальному прототипу. Темпл был даже ближе к истине, чем побывавшие в Китае миссионеры, которые обычно писали о китайских садах как о небольших задних двориках дома, имевших больше хозяйственное значение.